Сила жизни. (Быль. Посвящается молодежи.)
Было около четырех часов дня, когда теплоход «Сухумец» возвращался из первого рейса новой навигации. Плановая экскурсия шла своим чередом. Пассажиры, в своем большинстве, пели песни, слышались оживленные разговоры, кто-то любовался золотистыми прибрежными песками и великолепным лесным массивом. Чистое, точно старательно вымытое, небо ласкало синевой и только к западу низко над землей тянулись узкие полоски облаков.
Горизонт был раздвинут – так широко вокруг! И только в рубке было сравнительно тихо, если не считать ровно работающего двигателя.
На руле стоял шестнадцатилетний паренек и внимательно всматривался вдаль. Казалось бы, от него не требовалось такого внимания. Судно шло, мили две от берега и кроме него не было видно ни одного суденышка. Но Володька помнил наставления старпома, который только что окончил мореходку и всем своим видом постоянно показывал своё превосходство, за что про себя Володька прозвал его «сволочью», что нельзя было ни на градус отклоняться влево, т.к. в этом районе, особенно в период отлива, можно килем коснуться песчаной косы, что было чревато довольно неприятными последствиями. Вообще всё шло своим чередом и ничего не предвещало беды.
Вдруг судно сильно вздрогнуло, и наступила тишина, уже в полном смысле этого слова. Ударом прямо в переносицу отбросил его в угол. Из носа у Володьки закапали капли крови, а старпом с отборной бранью буквально орал: «Тебе было сказано, не ходить влево?
«Дмитрич, да не шебутись ты, послышался спокойный голос капитана, в машинном помпа полетела. Что будем делать? На якорь здесь не встанешь. Ну и дела! Да и шлюпки еще из ремонта не получили, хорошо бы с пограничниками связаться, а связь лишь завтра…»
Взбудораженным мозгом Владимир понял, что его вины в остановке судна нет. Боль и обида захлестнули сознание, Слыша разговор капитана с помощником, в каком - то еще не осознанном порыве, Володька кинулся из рубки, вскочил на борт и кинулся в море. «Ой, смотрите, - раздался испуганный женский голос,- куда же он? Вода – то еще ледяная…»
«Куда ты, шальной?» - услышал Владимир за спиной голос старпома. Володька не оборачивался. Видны были только частая работа рук и ног. Затем наступила некоторая пауза, после которой до Владимира донесся четкий голос капитана, говорившего в рупор: «Постарайся найти пограничников и пусть они свяжутся с Сухуми. Скажи им, что мы находимся на траверсе мыса Пицунда». Вода была действительно по-весеннему ледяной. Но буквально «ошпаренный» незаслуженной обидой, Володька старался не думать о холоде. «Я должен доплыть. Надо доказать этому чистоплюю, что мы стоим. Когда появились первые признаки усталости, Володька огляделся, до берега оставалось немного менее мили, значит, более половины пути он уже проплыл. «Надо распределить силы»,- подумал Володя и поплыл брассом. До берега оставалось не более двухсот метров, когда он почувствовал, что здорово замерз.
Доплыв до берега и едва переведя дыхание, Владимир огляделся. Не видно было ни души. Куда идти? Дорога идет вдоль побережья, значит надо выйти не нее. Владимир направился вглубь лесного массива. Не пройдя и пару сотен шагов, он увидел колючую проволоку в несколько рядов идущих параллельно друг к другу. «Без касания проводов не пролезть,- подумал Владимир, - а обходить далеко. Надо проверить, нет ли в них тока». Найдя подходящую палку, он постарался посередине соединить провода друг с другом. Замыкания или искры не было. При помощи этой же палки, пригнув с силой одну из провисших проволок, он перелез за ограждение. С каждым шагом идти становилось все труднее. Кусты и сосны буквально преграждали дорогу.
«Стой, куда идешь?» Окрик был настолько неожиданным, что ошеломил Владимира. Не в силах вымолвить ни слова, он замер. Ему вдруг показалось, что огромная ель стала падать в его сторону. Готовый уклониться от удара, он заметил, что ель не падает, а поворачивается по определенной кривой. Представьте его удивление, когда за муляжом ели он увидел хорошо замаскированную пограничную вышку и внимательное лицо молодого пограничника.
«Я старший матрос с теплохода «Сухумец» У нас полетела помпа в машинном отделении, нужна связь с морским портом Сухуми, чтобы нам выслали буксир»
«Жаль! И у нас рация сейчас на замке. Командир заставы в отъезде, а тот, у кого ключи будет позже. Снегирев! Отведи парня в землянку. Он весь трясется, зуб на зуб не попадает» - и только сейчас Володька заметил, как у него стучат зубы.
Откуда не возьмись «вынырнул» коренастый парень. Каким - то непонятным лабиринтом они попали в небольшую комнатушку.
«На, выпей, ведь дрожишь весь» Солдат достал фляжку и протянул ее Владимиру. «Что это?» «Ты пей, не разговаривай. Сейчас это надо» Уже глотая, Володька понял, что это была водка. Выпив примерно полстакана, взял из рук пограничника что-то на подобии сухаря.
«На, накинь на себя, погрейся» Володька даже не обратил внимания, что ему одели на плечи. Все его мысли были там, в море, где была его команда, где ждали весточки пассажиры.
«Как же быть? Когда же будут ключи?».
«Ключи у жены начальника заставы. Она будет где-то часа через два.
«Так будет уже совсем темно. Ночью я не смогу доплыть до судна»
- А ты опять думаешь возвращаться вплавь? Да ты что? Я не знаю, как ты сюда - то доплыл.
Думаю, тебе надо остаться. Свяжемся с Сухуми, затем тебя доставим на катере.
Но Владимир был непреклонен:
- Нет, я обязательно должен быть сегодня на судне, чтобы там никто не беспокоился. Они же будут в неизвестности. Я побежал. Мне уже не холодно. Пожалуйста, обязательно свяжитесь с портом. – Да не беспокойся ты, все будет в ажуре. Может, останешься все-таки?
-Нет, нет, спасибо большое. И он побежал по еле заметной тропинке, указанной ему в направлении моря. С берега судна не было видно. Может быть, оно там за скалой? Как же быть? Вспомнив, что судно дрейфовало на восток, Володька кинулся влево вдоль берега. Пробежав не менее двух километров, он, наконец, увидел в косых лучах почти заходящего солнца у самого горизонта крохотное суденышко.
- Судно здорово дрейфует. Значит надо пробежать намного дальше, подумал Володька, поймав себя на том, что постоянно отгонял от себя мысль: доплыву ль?» Наконец судно осталось несколько сзади. – Все! Пора! И он, собираясь уже войти в воду, даже не заметил молодых людей восточной национальности, стоящих у дороги, недалеко от легковой машины, которые рассматривали его с нескрываемым любопытством.
- Слушай, дорогой, ты, что с этого судна?
- Да, а что?
- И ты сейчас собираешься туда плыть?
- Да.
- Будь другом, возьми этот пиджак с собой. Понимаешь, у одной девушки взяли. Шутили, не отдавали, хотели, чтобы она с нами прокатилась, а она оставила пиджак и убежала. Тогда мы решили отдать пиджак, когда судно причалит. Но там что-то случилось. Два часа стоим, а оно почти не двигается.
Не говоря ни слова, Володька стал напяливать на себя довольно узкий в плечах женский пиджак. Кое-как напялив его на себя, он направился к морю. Ему на минуту показалось, что удача способствует ему: в пиджаке так не чувствовалась вечерняя прохлада. В воду лезть не хотелось. Но Владимир сразу, же отогнал эту мысль. «Плыть! Плыть! Надо! Надо!»
Проплыв какую-то сотню метров Володька только тогда понял, какую огромную ошибку он совершил, надев на себя тесный серенький пиджачок: все движения руками были скованы до предела. Мокрый пиджак не давал возможности плыть кролем, который давал ощутимые преимущества в скорости. Оставался только брасс. Да и можно ли было назвать брассом частые движения рук перед собой в одну четвертую необходимой амплитуды.
- Попробую снять, - решил Володя. Набрав в легкие побольше воздуха он ушел вод воду. Все попытки снять с себя пиджак оказались тщетны. Пиджак не поддался и на сантиметр. Размокшая ткань прочно прилипла к телу.
- Всё! От мысли снять пиджак придется отказаться. Вынырнув, он невольно обратил внимание, что солнце почто зашло за горизонт. Надо торопиться. Но что это?
Прямо на Владимира, буквально в нескольких десятках метров, шла целая стая дельфинов. Нет, он не испугался, он вспомнил, что довольно часто слышал, что дельфины по отношению к человеку ведут себя исключительно доброжелательно, но когда Володька увидел, как самый большой дельфин, двигающий прямо на него исчез в морской пучине, все равно как то стало не по себе, Володьке вдруг показалось, что этот большой дельфин просто проткнет его и он, набрав воздуха и широко открыв глаза, ушел под воду, выставив впереди себя руки, сильно сжатые в кулаки. Прошло не менее полминуты. Вынырнув, он увидел стаю уже далеко слева от себя.
-Как же я не увидел их. Ведь он нырнул прямо на меня.
Силы были на исходе – сказалось нервное напряжение.
- Неужели не доплыву? Хотя бы видеть судно. Почему они не зажигают бортовые огни.
Владимир весь собрался. Все мысли были сконцентрированы лишь на том, чтобы плыть, плыть, плыть. Стало совсем темно. И вдруг ему показалось, что далеко слева мелькнул огонек. А почему слева? А почему так далеко? Значит дрейф судна быстрее, чем он плывет? Надо было еще дальше пробежать по берегу. Мысли уже путались. После нескольких сотен движений он всмотрелся в темноту. Огонек почти не приблизился. Это конец,- подумал он,- и вдруг ему показалось, что он слышит, как большая группа людей хором кричат: «Во-ло-дя! Во-ло-дя!»
Да, да, он ясно слышит. Они ждут его. Они верят ему, что он доплывет. Мысленно он стал уговаривать себя: «Володька, друг, ну давай, браток! Держись старина! Ну, еще немного. Сил больше не было совсем, когда он услышал громкий крик женщины: «Смотрите, смотрите, Там, там он, там! Люди столпились у борта. Как в тумане, не в силах даже пошевелиться, Володька чувствовал, как к нему тянутся десятки рук, и уже не сознавая, что делает, смог ухватиться одной рукой за кромку палубы. До его уже угасающего сознания донесся громкий голос старпома: «Не надо рук, мои матросы сами поднимаются на палубу» Чьи то сильные руки ухватили Владимира за плечи… Надо дать ему спиртное. Разотрите его. Смотрите, он весь синий. Но Владимир уже не слышал этих возгласов. Как только его вытащили на палубу, он тут же потерял сознание…
Эпилог.
Кто-то сильно трясет Владимира за плечо. Через яркий солнечный луч, бивший в иллюминатор, он едва узнает улыбающегося капитана.
- Вставай, малой! Уж больше суток сопишь в дырку. Там приказ по порту вывесили. Благодарность тебе. Я хотел деньгами, но мне сказали, что для памяти так лучше. А буксир ночью ещё прислали. Спасибо тебе!
Н.Трофимов
Отличник физической культуры
и спорта Российской Федерации.
Отличник физической культуры
и спорта Российской Федерации.
